"ХОТИМ ДОМОЙ, НО НЕ НА УКРАИНУ": МОНАСТЫРЬ ПРИНЯЛ БЕЖЕНЦЕВ ИЗ ДОНБАССА

Репортаж Царьграда о том, как живут в обители вынужденные переселенцы.

Материал взят с сайта: https://rostov.tsargrad.tv/articles/hotim-domoj-no-ne-na-ukrainu-monastyr-prinjal-bezhencev-iz-donba... 

Ростовская область продолжает оказывать гуманитарную помощь беженцам из Донбасса. На территории региона работают порядка 90 пунктов временного размещения. Людей селят на базах отдыха, в санаториях, частных гостиницах, спортзалах местных школ.

Но, пожалуй, особняком из всех приютов стоит Свято-Иверский женский монастырь в Ростове. По инициативе настоятельницы, матушки Рахили, обитель распахнула своё сердце и двери для 18 беженцев из Донецка и его окрестностей. Это 8 женщин и 10 детей, самому младшему из которых едва исполнилось полгода. Царьград побывал в монастыре и узнал, что подвигло послушниц принять в свой мир светских людей.

"Мы попали в рай"

На этот вопрос матушка Рахиль ответила просто: "Прежде всего – Евангелие. Мы стараемся жить по Новому Завету, то есть сострадать ближнему". Поэтому, когда настоятельница узнала, что в Ростове приняли беженцев из Донбасса, не было никакого сомнения – монастырь тоже может помочь людям, которые остались без крова и родных.

Я поставила себя на их место и подумала – как бы я хотела, чтобы ко мне отнеслись чужие люди. Я бы хотела увидеть тепло, заботу и внимание, потому что после всех перенесённых бедствий и ужасов хочется немножко душой отойти. Вот и мы стараемся всеми силами дать тепло наших сердец, заботу. Хотим, чтобы они немножко оттаяли,

– рассказала настоятельница монастыря. Представители ростовской епархии навестили пункты временного размещения и увидели, что некоторые беженцы живут в больших помещениях. Например, в спортзале на 80 человек. В одном из таких ПВР им встретились две женщины с детьми, которым жизненно необходимы были более комфортные условия – малыши стали сильно болеть.

Когда мы узнали об этом, сразу решили взять к себе деток, у нас есть для этого условия. Я позвонила нашему владыке Меркурию и рассказала об этом. Он ответил: "Матушка, смотрите сами по своим возможностям, но время серьёзное, люди нуждаются в помощи". Я поняла, что наше желание совпало с благословением владыки,

– говорит матушка Рахиль. Беженцев поселили на территории монастыря в отдельно стоящем здании, где располагаются помещения для паломников. Эти кельи пустовали, и решено было предложить их переселенцам. Для них отдали целый этаж.

В помещениях они живут по пять человек, малышам выдали детские кроватки. В отдельной келье круглосуточно дежурят сестры милосердия, которые могут оказать первую помощь или вызвать скорую в случае необходимости. Среди беженцев есть два ребёнка с аутизмом и пожилая женщина, им требуется особое внимание.

Распорядок дня у беженцев мирской – монастырский устав распространяется только на монахинь. Сейчас идёт Великий пост, но беженцев никто не принуждает поститься. Они вольны выбирать – употреблять постную пищу или скоромную. Как говорит матушка Рахиль, довольно и того, что эти женщины натерпелись на родине – здесь их третировать никто не будет. Но некоторые беженцы постятся по собственному желанию.

Питание у них шестиразовое: завтрак, перекус, обед, полдник, ужин и сонник. Готовит блюда повар монастыря. Кстати, молоко и творог дети получают домашнее – в обители есть подсобное хозяйство. Манную кашу малышам варят тоже на домашнем молоке.

Распорядок дня у постояльцев простой: подъём, завтрак, потом свободное время. Старшие дети после каникул пойдут учиться в районную школу по соседству. Для малышей здесь оборудовали игровую комнату. Взрослые по желанию трудятся в силу своих возможностей. Многие помогают монахиням убирать территорию. Женщины, уставшие от обстрелов, так истосковались по миру, что воспринимают труд как отдохновение души.

Одна из беженок, 72-летняя Раиса, собственноручно вычистила клумбу возле храма на территории монастыря – привела в порядок розы, которые очень скоро будут радовать всех пышным цветением.

Я вообще не представляю, куда я попала – наверное, в рай,

– так она в разговоре с матушкой описала свои чувства.

Гости монастыря свободны в своих перемещениях по Ростову. В городе они оформляют документы, посещают по необходимости врачей в медицинском центре. А в обители их всегда ждёт вкусная еда, тёплая постель и ласковое слово настоятельницы.

Те самые две женщины с детьми, которые до этого жили в спортзале, оказались родными сёстрами из Горловки. У одной из них, 41-летней Алёны Люлько, 26 марта было большое событие: её шестимесячного сына Кирилла торжественно крестили в монастырском храме. Принять обряд крещения в таком намоленном месте – особая честь для малыша, которому пришлось скитаться вместе с близкими.

Кирилл Люлько родился 27 сентября прошлого года в Горловке. Он четвёртый ребёнок в семье. Самый старший, 24-летний Павел, сейчас служит под Херсоном. А с тремя младшими Алёна 5 марта приехала в Ростов: помимо маленького Кирилла, с ней ещё 15-летний Алексей и 11-летняя Соня. А вместе с ними из Горловки эвакуировалась и младшая сестра Алёны со своей двухлетней дочкой. В монастыре эта семья теперь дружно живёт в отдельной келье.

Когда они немного пришли в себя, в разговорах с батюшкой выяснилось, что малыш некрещёный. Сначала Алёна не собиралась крестить сына в изгнании – хотела сделать это на родине, в окружении родных, в присутствии мужа. Кстати, её супруг ещё в январе уехал в Россию на заработки и сейчас трудится в Московской области.

Но жизнь вносит свои коррективы. В монастыре Алёна познакомилась с женщиной из Донецка, тоже беженкой. Они сдружились, и как-то само собой стало ясно – вот и крёстная мать для Кирилла. А крёстным отцом малышу стал прихожанин одного из ростовских храмов, выпускник донской духовной семинарии. На церемонии крещения 26 марта почётной гостьей стала популярная телеведущая Юлия Барановская, специально приехавшая в Ростов, чтобы снять цикл передач о беженцах.

О том времени, когда с 2014 года им приходилось жить под бомбёжками, Алёна говорит буднично. И эта простота ужасает.

Сначала было очень страшно, потому что мы никогда этого не видели и не слышали. Это было для нас чем-то таким, чего с нами никогда не должно было произойти. Но время шло, мы привыкли просыпаться и ложиться спать под бомбёжки. В 2014 году мы жили в подвале два месяца, дети не выходили оттуда вообще,

– вспоминает Алёна. Жили они в частном дом её свекрови. Во дворе там был колодец. Они складывали продукты в бидон, привязывали к нему верёвку и опускали в колодец – это было вместо холодильника, потому что света не было.

Мы жили в Углегорске, это пригород Горловки. На тот момент там стояла украинская армия, и с территории ДНР они не пропускали к нам ремонтников – их устраивало, что у нас нет света. Потом, когда, наконец, свет нам отремонтировали, его запретили включать. Вечером, если горел свет в домах, они просто стреляли по окнам. Мы выходили и из этого положения – забивали окна изнутри картоном, досками, чтобы не пробивался свет. Но жить в темноте всю жизнь не хочется, и мы очень ждали, когда же придёт ДНР,

– говорит Алёна. Чтобы купить продукты, нужно было идти в соседнее Енакиево пешком, потому что автобусы не ездили. Дорога занимала около полутора часов в одну сторону. По пути был блокпост ДНР, и Алёна каждый раз спрашивала: "Когда вы нас освободите?". Там отвечали: "Скоро". И когда всё немного утихло, все думали, что вот он – долгожданный мир. Но сейчас обстрелы Горловки возобновились с удвоенной силой.

Изначально я не хотела уезжать. Оставить старшего сына и куда-то бежать была не готова. Но чем дольше мы там находились, тем тяжелее становилось. Разбомбили подстанцию – света нет, а значит и воды. Вспоминая 2014 год, я всё-таки решилась уехать с детьми, чтобы снова не прятаться в подвале. Мы хотим вернуться домой, но на Украину мы не хотим,

– твёрдо уверена эта женщина.

Её родная сестра, 35-летняя Алина Соловьёва, приехала в Ростов с двухлетней дочкой на руках. А муж остался в Горловке. Он работает в исправительной колонии, поэтому на фронт его не забрали. Алина с ним ежедневно созванивается и тревожится – город по-прежнему сильно обстреливают.

Говорит, что стреляют очень громко и страшно. К счастью, наш дом пока серьёзно не пострадал – в квартире только вылетели стекла, когда рядом упал снаряд. Но это не критично. Главное, чтобы хотя бы стены остались. А домой очень хочется,

– рассказала Алина. Она вспоминает, что все восемь лет с 2014 года они каждый день слышали стрельбу – тихих дней, по сути, не было. Но стреляли сначала только по окраинам Горловки. А потом стрельба стала всё чаще и ближе.

Поначалу, когда не так громко стреляли, моя маленькая дочка говорила "тук-тук", когда слышала эти звуки. Хоть мы и закрывали окна, всё равно через стекло слышно. Когда снаряды начали прилетать ближе, дочка уже говорила "ба-бах", и тут стало реально страшно,

– говорит Алина. Когда снаряды стали падать в центре города, они с сестрой решили уехать. Заказали билеты на рейсовый автобус, приехали в Ростов 5 марта, на вокзале их распределили в пункт временного размещения. Неделю жили в спортзале. Ужаснулись сначала, но привыкли. Правда, детям нужен дневной сон, а в шумном помещении со множеством людей соблюдать режим очень сложно. Но потом их поселили в монастырь и окружили домашним теплом.

Нам здесь очень хорошо, мы рады, что нас так приняли. Но ждём, когда все образуется, чтобы вернуться домой. Раньше у нас была какая-то стабильность в жизни, мы строили планы на будущее. А сейчас живём одним днём и не знаем, что будет завтра,

– поделилась Алина.

Отметим, что Русская Православная Церковь включилась в работу по оказанию гуманитарной помощи беженцам с самого начала эвакуации жителей Донбасса. С благословения митрополита Ростовского и Новочеркасского Меркурия донская епархия активно сотрудничает с МЧС и правительством Ростовской области. Опыт такой работы накоплен с 2014 года, когда в регион также хлынул поток беженцев из Донбасса.

В первую очередь наша основная задача – это духовная поддержка людей в трудной ситуации. Если человек обратился за помощью, мы должны ему помочь. Во-вторых, задача церкви не дублировать роль государства, а помогать ему решать гуманитарные вопросы,

– говорит руководитель отдела по церковной благотворительности и социальному служению Ростовской-на-Дону епархии иерей Евгений Осяк.

За каждым пунктом временного размещения закреплён священник епархии и социальный работник – сестра милосердия. Таким образом, епархия знает нужды каждого ПВР и привозит то, что необходимо именно здесь. Доставкой гуманитарного груза занимаются помощники благочинных или сами священники.

Кроме того, на базе Центра гуманитарной помощи Донской митрополии ведётся активный сбор гуманитарной помощи. Именно отсюда всё необходимое распределяется по пунктам временного размещения. А также нуждающиеся могут сюда прийти и в частном порядке сами взять всё, что им требуется. Центр гуманитарной помощи работает в ежедневном режиме.

В этот раз в Ростовскую область приехало очень много мам с детьми. Когда жители региона узнали об этом, они серьёзно сплотились и стали в большом количестве привозить средства гигиены, детское питание и прочую необходимую помощь. Поэтому сейчас на складе накоплен хороший запас, которого хватит на несколько месяцев. И люди продолжают нести.

Местные жители приносят помощь, которую нужно разбирать и сортировать. В этом активно помогают сами беженцы, которые очень благодарны за участие в их судьбе. У многих подавленное настроение, поэтому хорошо, что они чем-то заняты. Они могут прийти в наш центр и не только получить там помощь, но и найти себе применение, чтобы не сидеть в четырёх стенах, а поучаствовать в большом и важном деле,

– подчеркнул отец Евгений. Кстати, пример такого народного единения уже был в 2014 году. Тогда летом под Таганрогом власти развернули палаточные лагеря на сотни человек. А в Ростове у донской епархии открылся большой Центр гуманитарной помощи. Это был склад площадью 500 квадратных метров, как большой супермаркет, только бесплатный. Заходишь с корзиной или тележкой и берёшь всё, что нужно. Очередь туда иногда выстраивалась до 140 человек, и всем хватало помощи.

Фонд продовольствия "Русь" тогда оказал епархии большую помощь, и возник интересный благотворительный проект – так называемый "Народный завтрак" и "Народный обед". Продукты нужно было фасовать наборами в пакеты, поэтому встал вопрос: кто это будет делать? Решение возникло само собой: люди из той самой очереди вызвались помочь. Они сортировали и паковали эти завтраки и обеды, которые потом раздавали нуждающимся. Таким образом было выдано более 50 тысяч таких наборов! И сейчас история повторяется: жители области несут гуманитарную помощь, а беженцы готовы помогать в её сортировке.

Покидая гостеприимный Свято-Иверский женский монастырь, на прощание мы спросили у матушки Рахили: как правильно относиться к беженцам? Вместо ответа она напомнила притчу о милосердном самарянине. История гласит, что когда на одного иудея напали разбойники, ему никто не помог. Мимо израненного шли его единоверцы. Остановился только самарянин, сжалился, перевязал раны, отвёз на своём осле в гостиницу и оплатил его проживание. Иудеи и самаряне враждовали на религиозной основе, но это не помешало прохожему спасти иноверца. Так кто же из прохожих оказался ближним? Конечно же, тот, кто оказал раненому милость.

Иди и ты поступай так же,

– процитировала Евангелие матушка Рахиль. Её обитель готова принять около 50 беженцев. Сейчас их здесь уже 18, и они могут находиться в монастыре столько, сколько понадобится. Всего же в Ростовской области нашли приют в пунктах временного размещения около 6000 человек. И беженцы продолжают ежедневно прибывать через границу…